Пражская весна: 50 лет спустя
В ночь на 21-е августа 1968-го года войска стран Варшавского договора положили конец попыткам демократизации коммунистической системы в Чехословакии. События этих дней вошли в историю под названием Пражская весна. По мнению обозревателей СМИ, последствия подавления демократической революции до сих пор дают о себе знать.
Такая непростая церемония памяти
Памятное мероприятие перед Домом радио в Праге было омрачено освистыванием премьер-министра Андрея Бабиша. По мнению издания Hospodářské noviny, церемония оказалась непростой и по другим причинам:
«50-я годовщина оккупации Чехословакии войсками стран Варшавского договора прошла в весьма противоречивой обстановке - и это ещё мягко сказано. Президент предпочёл отмолчаться - чтобы его не обвинили в пресмыкании перед Россией и чешскими коммунистами. Главным оратором стал премьер-министр - человек, получавший прямую выгоду от режима, установленного советскими танками. Неудивительно, что его публично освистали. При таких обстоятельствах о достойной церемонии поминовения жертв оккупации и речи быть не могло.»
Так был создан прецедент
Согласно данным опросов, половина жителей России ничего не знает о том, что произошло 50 лет назад в Чехословакии, а среди тех, кто имеет на этот счёт хоть какое-то мнение, большая половина считает вторжение в Прагу правильным шагом. Алексей Левинсон, эксперт института по изучению общественного мнения Левада-центр, в своей статье для издания Ведомости пишет о том, какие аргументы приводят сторонники этой акции и к каким последствиям это в итоге привело:
«Это, во-первых, опыт мастерски проведенной войсковой операции, (почти) бескровно решившей поставленную политическую задачу. Во-вторых, это добытое знание, что 'они' ничего нам не сделают, что бы мы ни творили на пространстве, объявленном 'своим'. Успех с Прагой подсказал, что можно идти в Афган, потом в Грузию; он же был повторен с Крымом.»
Чехи и словаки стали циниками
Гнетущее время 'нормализации', установившееся после введения в страну войск стран Варшавского договора, до сих пор даёт о себе знать - и в Чехии, и в Словакии, - такой итог подводит издание Dennik N:
«Для здорового развития каждому новому поколению необходим свой мятеж против сложившихся порядков. У нас в 70-е годы такой возможности не было. ... Наше молодое поколение научилось вести двойную жизнь - официальную, напоказ и сугубо частную. ... И теперь, в условиях демократии, это поколение встало у руля страны. Его типичные представители - чешский премьер Андрей Бабиш и его более молодой словацкий коллега Роберт Фицо. У них много общего: ни у того, ни у другого нет концепции будущего, они не верят ни в какие ценности, оба - просто циничные политиканы, стремящиеся к власти. Таким образом, наследие 1968-го года состоит в том, что 'нормализация' со всей свойственной ей ложью и цинизмом, до сих пор опустошает нашу жизнь.»
Конец 'третьего пути'
С концом Пражской весны была похоронена и надежда на то, что недостатки капитализма и ограниченность социализма всё-таки можно как-то преодолеть, отмечает издание Právo:
«Конец 'третьего пути' - факт печальный, причём для всех - и для консерваторов, и для либералов. Возможности выбора не существует более даже в теории. Однако демократия без выбора - это, скорее, нечто трагикомическое. У правых и левых, соперничающих друг с другом за власть, общего больше, чем того, что их разделяет. На тех же, кто этим недоволен, навешивают ярлык популистов. В этом углу оказывается всякий, кто пытается найти новый, то есть 'третий путь'. После августа 1968-года мы знаем, что этого пути не существует.»
Авторитаризм всё ещё в чести
К сожалению, некоторые восточноевропейские страны не извлекли из Пражской весны никаких уроков, констатирует Corriere del Ticino:
«Взять ту же Венгрию - с того момента, как правительство страны в 2010 году возглавил Виктор Орбан, в Венгрии начал формироваться новый авторитаризм весьма опасного толка. С помощью националистско-популистских политических рецептов Орбан дурманит головы значительной части населения и ведёт поэтапное наступление на основные свободы - такие, как, например, свобода слова или возможность высказывать критику в адрес властей предержащих. Дело пока не дошло до введения жёсткой цензуры СМИ, как это имело место при коммунистических режимах в эпоху холодной войны, однако до этого уже недалеко. Методы, применяемые сегодня, менее явны, однако результат - один и тот же.»
Раскол Европы уходит корнями в 1968 год
По мнению историка Стефана Куртуа, корень нынешних конфликтов в Европе кроется в событиях 1968-го года. В своей статье в Le Figaro он пишет:
«Вторжение войск 21-го августа 1968-го года выявило неожиданный парадокс: в то время как советские танки подавляли демократические устремления в Праге, тысячи политически необразованных студентов в Париже, Риме или Западном Берлине распевали Интернационал с поднятым вверх кулаком. Подстрекаемые своими предводителями от ленинизма, троцкизма и маоизма, а также приверженцами Че Гевары, они требовали коммунистической революции - не будучи в состоянии осознать её тоталитарный характер. Разрыв между частью молодёжи демократических, процветающих стран и их современниками в странах, в которых коммунисты разрушили экономику и уничтожили свободу, является одной из причин нынешнего раскола в Европейском союзе.»
Путин продолжает брежневскую доктрину
В своей сути политика Москвы с 1968-го года не сильно изменилась, считает издание El Mundo:
«Москва хотела не только положить конец 'социализму с человеческим лицом'. Прежде всего, она стремилась ещё раз пометить собственную территорию и послать чёткий сигнал на будущее другим вассалам, дабы те не смели возмечтать о независимости. ... Опуская очевидные исторические отличия, можно сказать, что политика Путина имеет много общего с политикой Брежнева. Одержимая желанием вернуть власть и влияние утраченной империи, Россия и 50 лет спустя действует так, словно советская сфера влияния до сих пор существует: Москва препятствует демократизации других стран и даже вторгается в них - как это видно на примере Украины и Грузии.»