Святая София - всемирное наследие, несущее раскол?

Ситуация вокруг Святой Софии показывает, насколько радикально изменилась Турция под руководством Эрдогана, - пишет на страницах портала nv.ua экс-министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт:

«Более десяти лет Турция шла по пути принятия демократических реформ и присоединению к остальной Европе, даже планировала пересмотр своей конституции и в 2005 году начала официальные переговоры о вступлении в Европейский Союз. Трансформация страны в то время была и впечатляющей, и глубокой. Это вдохновляло нас, внешних наблюдателей. Но эти обнадеживающие дни прошли. Вместо того чтобы модернизироваться и приблизиться к остальной части Европы, Турция под властью Эрдогана тонет в болоте Ближнего Востока. У этого фундаментального изменения немало причин. Официальный диалог страны вокруг курдского вопроса рухнул, и летом 2016 года военные, являющиеся частью движения Фетхуллаха Гюлена, попытались устроить переворот.»

В конечном итоге Эрдоган повторяет ошибку Мустафы Кемаля Ататюрка, - пишет турецкий корреспондент газеты Der Tagesspiegel Зузанне Гюстен:

«Ататюрк создавал секулярную Турцию, которая должна была ориентироваться на европейскую культуру. Эрдоган и его сторонники всегда воспринимали этот вектор как знак диктата извне, как подавление истинной воли народа. ... Критика в адрес основателя государства не является полностью необоснованной. Те рельсы, на которые перевёл страну Ататюрк, привели и к роковым последствиям: верующие мусульмане не могли более получать высшего образования и занимать государственные должности. Тем самым они были превращены в граждан второго класса. Эрдоган исправил эту ошибку, однако он заходит слишком далеко. Он, по сути, пытается переформатировать Турцию в мусульманскую республику. Это приведёт к тому, что миллионы нерелигиозных граждан страны, а также представители меньшинств, будут чувствовать себя дискриминированными.»

Заверения в том, что Святая София останется открытой всем и каждому, ломанного гроша не стоят, - считает издание Pravda:

«Весьма неубедительные слова - на фоне того, что речь идёт о политическом решении, говорящем на ясном и прозрачном языке символов. Существует ли в мире хотя бы ещё один памятник человеческой культуры, который вызывал бы столько противоречий, как собор Святой Софии Константинопольской? Это строение византийской эпохи почти тысячелетие служило христианским храмом, пока в 1453 году не было преобразовано в мечеть - в городе, который стал с тех пор именоваться Стамбулом. Тогда, в 1453 году, закончилась долгая фаза христианско-мусульманского противостояния, а геополитические центры влияния в мировой политике сместились. Нет лучшего способа усилить раскол, чем затеять войну символов, - и Эрдоган это отлично понимает.»

Эрдогану уже весьма скоро придётся осознать, что этот спектакль не принёс ему никаких очков, - таков комментарий газеты Berliner Zeitung:

«Как видно на кадрах с дронов, в день, когда было объявлено решение о преобразовании Святой Софии из музея в мечеть, никакого массового ликования не было: к зданию пришли не десятки тысяч верующих, как ожидалось, а всего лишь человек 200. По данным социологов, более 40 процентов турецкого населения полагают, что этим ходом Эрдоган просто пытается отвлечь внимание от кризиса в экономике. В рядах молодёжи из поколения Z религией интересуются всего лишь десять процентов. ... Эрдоган ничего не может поделать с той очевидной истиной, что секуляризм, столь присущий современности, не обошёл стороной и Турцию. На самом деле победу уже давным-давно одержал прозападный основатель Турецкой Республики Ататюрк, превративший Айя-Софию в музей и сделавший её важнейшим символом своей секулярной политики.»

В своей статье на сайте G4Media.ro историк Ионуц Кожокару отмечает, что на фотографиях, на которых Эрдоган запечатлён в Святой Софии, у президента отсутствующий вид:

«Я уже в течение многих лет слежу за новостями из Турции, однако до сих пор мне ни разу не попадались сообщения о том, что Реджеп Тайип Эрдоган посетил Святую Софию. К этому памятнику культуры он не проявлял ни малейшего интереса. ... Зато сейчас, когда в нём видят эдакого второго завоевателя Константинополя, он позирует в соборе перед фотографами - видимо, для того, чтобы произвести впечатление политика, творящего историю. Несмотря на все попытки фотографов-профессионалов создать на фотографиях подобающую атмосферу, на этих снимках Эрдоган, по-моему, скорее производит впечатление человека, случайно оказавшегося в совершенно чуждом ему месте, - или же туриста, не знающего, что он там позабыл.»

Собор Святой Софии больше не будет прежним, - опасается Público:

«Преобразование музея в мечеть с политической и геополитической точки зрения отнюдь не безобидно - и может стать угрозой для сохранности имеющегося там культурного наследия, дожившего до наших дней. Мозаика с изображением Христа Вседержителя и прочие византийские мозаики будут, как и много столетий назад, замурованы, а многие детали, свидетельствующие о христианской истории здания, придётся удалять или прятать. ... Войдя в собор Святой Софии, выходишь из него другим человеком - не зря он носит имя храма 'Святой Мудрости'. Но входить в этот храм, после того, как он стал мечетью или музеем, - это совсем другое. ... Меняется восприятие, меняются жесты; многое из того, что мы видим в соборе сейчас, в мечети не может быть на виду, не нарушая предписаний ислама.»

Проправительственная газета Sabah также отмечает, что решение о преобразовании собора в мечеть продиктовано политическими соображениями, но при этом считает их вполне обоснованными:

«Мы должны были продемонстрировать, что не поддадимся давлению, которое в последнее время усиленно оказывает на Турцию христианский мир. Разве не еврейский писатель Стефан Цвейг писал о том, что самая серьёзная пощёчина христианскому миру была нанесена Мехмедом II Завоевателем, совершившим намаз в соборе Святой Софии? ... То есть именно это является причиной, по которой Айя-София, при сохранении своего статуса музея, открывается и для богослужений. И это означает, что данное решение - абсолютно политическое.»

В своём решении Эрдоган руководствовался прежде всего внешнеполитическими соображениями, - пишет Ta Nea:

«Нет, Эрдоган решил преобразовать собор Святой Софии в мечеть не для того, чтобы покончить с наследием кемализма. Эта акция однозначно имеет под собой мотивы и цели геополитического характера и была чётко просчитана - как в Анкаре, так и за её пределами. ... Всё дело в экономическом и военно-стратегическом альянсе, который Эрдоган заключил с Россией, и вытекающем отсюда презрении турецкого президента к Вашингтону и НАТО. Именно оно послужило основной мотивацией принятого решения, которое во всём прочем - в том числе и в выбранном для него моменте времени - предстаёт весьма невразумительным.»

По мнению издания Artı Gerçek, складывающая тенденция - это просто трагедия:

«Стамбул отгораживается от мира - и делает это таким образом, который не сочетается ни с его прошлым, ни с его идентичностью. ... Со времён завоевания Стамбула [османами] прошло 567 лет. Но, судя по всему, до сих пор нет веры в то, что этот город во всём его великолепии действительно достался нам навсегда. Предпринимаются ненужные попытки доказать, что этот город - наша собственность, а это по сути дела свидетельствует о низкой самооценке. Универсальное культурное наследие Стамбула принадлежит и нам, и всему остальному миру. Наша истинная задача заключается в том, чтобы оценить это наследие в соответствии с его исторической значимостью - и представить его миру, чтобы он мог им восхититься. Укрывать от взора настенные росписи Айя-Софии, пусть лишь на время молитв, значит оказывать городу медвежью услугу.»

По мнению газеты Berlingske, официальная позиция ЮНЕСКО, заявившей, что решение Эрдогана представляется 'весьма прискорбным', - это слишком слабая реакция:

«Страны, выступающие за сохранение культурного наследия, должны бить в набат. Запад принимает у себя многочисленных гастарбайтеров из Турции, а также ежегодно одаривает турецкую туристическую индустрию сотнями миллиардов крон. Если кто и получает преимущества от хороших отношений с самыми сильными экономиками Запада, то это сами турки и президент Эрдоган. Это величественное строение с гигантским куполом всё ещё существует лишь благодаря помощи мирового сообщества - ведь оно находится в сейсмически опасной зоне. ... Турецкие инженеры разрабатывали соответствующие решения в сотрудничестве с ЮНЕСКО. Иными словами: ЮНЕСКО должна повысить градус своего давления.»

Оппозиция в Турции в большинстве своём либо приветствовала решение, - либо высказывала лишь умеренную критику, что, как отмечает газета Habertürk, весьма разочаровало сторонников режима:

«Некоторые 'тролли' или те, кто их использует, очень не рады тому, что оппозиция и журналисты, называющие её таковой, никак не отреагировали на преобразование Айя-Софии обратно в мечеть. Эти тролли хотели бы, чтобы кто-нибудь из рядов оппозиции сделал шаг вперёд и заявил: 'Ты не имеешь права этого делать, мы этого не потерпим!'. А потом все тыкали бы в них пальцем и твердили: 'Вот они, враги религии, вот они, неверные, подконтрольные Западу'. ... Тем самым они могли бы спровоцировать новую конфронтацию и раскол. Они крайне разочарованы тем, что не звучит никакая критика, и наверное, даже задаются вопросом: а не оказалось ли решение о преобразовании музея в мечеть в итоге абсолютно бесполезным?»

Писательница Аслы Эрдоган на страницах Le Monde высказывает следующую точку зрения:

«Превращение Святой Софии из музея в мечеть - это прилюдная оплеуха всем тем, кто всё ещё верит в то, что Турция - секулярное государство. Система кемализма, или, иными словами, лаицизма - поскольку Турция здесь следует скорее французской, нежели англосаксонской традиции - таким образом просто объявляется уничтоженной. ... Тем самым режим Эрдогана заявляет, что отныне новой моделью для современной Турции является Османская империя. Этот режим более не намерен 'цацкаться' ни с моральными ценностями, приписываемыми Западу или современному обществу в целом, ни с западными концепциями cовременности как таковыми. Режим не допустит, чтобы такие мелочи, как право и демократия, стояли на пути его великих завоеваний - то есть на пути захвата абсолютной власти.»

Как отмечает газета Karar, для религиозных и придерживающихся националистических взглядов турок эта постройка имеет огромное значение:

«Мечта о том, что с минаретов Айя-Софии будет вновь раздаваться призыв к намазу, есть отражение давней идеи 'освобождения Турции от господства западного мира'. ... Ведь в своё время превращение тогдашней мечети в музей воспринималось как принятие факта поражения в противостоянии с Западом. ... Кроме того, мечеть Айя-София - это напоминание о нашей славной истории, а заодно и возможность позабыть о тех поражениях, которые мы потерпели в последние годы в интеллектуальном, экономическом, политическом и военном отношении. Айя-София - это символ надежды на то, что в один прекрасный день царственное великолепие нашего прошлого вновь станет явью. (Хотя, разумеется, с психологической точки зрения гоняться за воспоминаниями о прекрасном былом вместо того, чтобы работать над преодолением нынешнего весьма плачевного состояния - это не слишком здоровый подход.)»

Президент Турции играет по-крупному, - пишет Naftemporiki:

«Эрдоган, по всей вероятности, осознанно решился на сие неописуемое оскорбление западной цивилизации - в надежде на 'возмездие' со стороны христианского мира. Если таковое возмездие последует, то тогда Эрдоган немедленно начнёт строить из себя эдакую жертву козней, чинимых извне, - и попытается таким образом сплотить вокруг себя своих сторонников. Однако тут Эрдоган пошёл на слишком большой риск. Он, судя по всему, перепутал свою огромную тень с реальной фигурой. Своими действиями он оскорбил крупнейших игроков региона и бросил вызов им всем - начиная с православной России и вплоть до ЕС, а также США, во главе которых через пару месяцев может встать новый президент. Не исключено, что в итоге Святая София станет эдакой Немезидой Эрдогана.»

Сейчас как раз и разгорится самый настоящий конфликт, - такое предположение на страницах Adevărul высказывает политолог Раду Карп:

«Остаётся дождаться реакции остальных государств исламского мира. Ведь с точки зрения принципов ислама превращение Святой Софии в мечеть - весьма спорное предприятие. Кроме того, другие страны исламского мира весьма критично поглядывают на эти действия турецких властей: серьёзная конкуренция никому из них не нужна. Нельзя исключать и того, что вскорости начнётся затяжной спор о правах владения на это величественное строение. Ещё в 2010 году Европейский суд вынес решение по аналогичному спору о турецких владениях экуменического [Константинопольского] патриархата . ... Вопрос - кто же на сей раз выступит в роли истца. В идеале эту роль должны взять на себя экуменический патриархат и ЮНЕСКО.»

Издание Ведомости озабочено судьбой византийских произведений искусства, находящихся в соборе:

«Девять веков подряд это был самый великолепный архитектурный комплекс и центральное хранилище произведений искусства на планете. ... [П]о сути, Святая София – единственный сохранившийся мост между искусством античности и художниками Возрождения. Но теперь это мечеть. Мраморный пол собора будет покрыт ковром, а раскрытые мозаики надо куда-то деть. Власти Турции туманно сообщают о том, что обсуждаются разные варианты: закрыть их занавесками, затенять с помощью специальной лазерной системы или снять их со временем со стен и перенести в музей. Представьте, если бы власти Италии приняли решение вновь засыпать Помпеи землей и вернуть этот участок потомкам фермеров, возделывавших здесь огородные культуры до середины XVIII в.»

В своей статье для Jornal de Notícias священник Фернанду Каладу Родригеш высказывается за то, чтобы Святая София была открыта как для мусульман, так и для христиан:

«Когда в июне заговорили о том, что Эрдоган намеревается превратить музей в мечеть, патриарх Константинопольской епархии Армянской Апостольской церкви Саак Машалян предложил открыть Святую Софию не только для мусульманских, но и для христианских богослужений. Это было бы идеальным решением, поскольку, с одной стороны, здание использовалось бы согласно тому назначению, для которого оно и создавалось - для богослужений. С другой стороны, таким образом Святая София стала бы площадкой мирного межрелигиозного сосуществования - и тем самым внесла бы свой вклад в сближение и взаимопонимание между различными религиями и культурами.»

По мнению проправительственной газеты Sabah, это поистине исторический момент:

«Президент Реджеп Тайип Эрдоган, архитектор этого решения, утоливший тоску турецко-исламских городов по благостной молитве и снискавший восторг всех мусульман мира - миллиарда семисот тысяч человек, - войдёт со своими молитвами в историю. ... 10 июля - это день, когда было признано, что битва при Манцикерте в 1071 не была завершена, что освобождение Стамбула в 1453 году [османами] также не было окончательным, и что завоевание будет длиться вечно - вплоть до наступления Апокалипсиса. ... Конечно, это стратегическое решение, но оно заслуживает аплодисментов и благодарности.»

Это решение призвано обеспечить политическое выживание Эрдогану и его Партии справедливости и развития, - пишет колумнист кемалистской газеты Sözcü Рами Туран:

«Я вижу в этом шаги к досрочным выборам. Несмотря на то, что руководство ПСР постоянно заверяет: 'Досрочных выборов не будет. Мы уже находимся у власти. Зачем нам новые выборы?', - все последние события указывают на то, что эти заверения не соответствуют действительности. ... В том, что касается экономики, уровня безработицы, ситуации с верховенством права и справедливостью, дела в Турции обстоят не ахти. ... Согласно данным опросов, ПСР и её малый партнёр ПНД [Партия националистического движения] продолжают терять голоса. И прежде чем они потеряют ещё больше, они наверняка пожелают воспользоваться плодами тех восторгов, которые вызваны принятым решением в рядах религиозного электората, - и пойдут на выборы. ПСР полагает, что весьма вовремя разыграла 'козырь собора Святой Софии'. Однако сможет ли сей шаг и в самом деле спасти это правительство?»

В своей статье в газете Politis аналитик Пампос Крисостому сетует на то, что мировое сообщество весьма слабо отреагировало на решение турецких властей:

«За исключением Кипра и Греции, резко осудивших противозаконное решение и потребовавших его отмены, реакция остальных государств, которые могли бы оказать давление и заставить Анкару отказаться от своего намерения, прозвучала весьма слабо - или же вовсе нейтрально. ... Вывод, который можно сделать из позиции Евросоюза, Германии, США, России и других стран по отношению к провокационным действиям Эрдогана, кристально ясен. ... Их реакция на проблему собора Святой Софии наглядно иллюстрирует то, как они собираются вести себя и по поводу прочих проблем, возникающим в связи с противоправными действиям Турции в регионе юго-восточного Средиземноморья.»

Президент Турции не должен вовлекать суды в спор о Соборе Святой Софии, - такое мнение на портале T24 высказывает профессор права Али Д. Улусой:

«В конечном итоге единственно верным решением было бы не использовать органы правосудия для подобных дел с политической подоплёкой. Президент, у которого и без того есть на то полномочия, мог бы просто личным указом превратить музей обратно в мечеть. А на критику, которая поступит в этом случае от международного сообщества, он точно так же мог бы ответить лично. Излишне добавлять, что в подобных делах явно политического характера суды принципиально не должны брать на себя никакой ответственности.»

Стремление превратить Святую Софию в мечеть лишь обостряет напряжённость в регионе, - пишет редактор NV Иван Верстюк:

«Пытаясь построить страну, которая забрала бы у Греции, по крайней мере, часть европейских туристов, Эрдоган возвёл идею конкуренции с Грецией в статус сакральной идеи турецкой политики. ... Происходящее вокруг собора — пример того, как политики Восточной Европы вместо того, чтобы реформировать экономику и улучшать инвестиционный климат, пытаются играть в сложные геополитические игры, надеясь тем самым повысить собственный рейтинг. Но религиозный ящик Пандоры — плохой метод для повышения политического рейтинга.»

В споре вокруг Собора Святой Софии речь идёт не просто о политике, пишет Hürriyet Daily News:

«Собор Святой Софии - это поистине великолепное творение архитектуры и слишком ценный исторический памятник для того, чтобы оказаться разменной фигурой на шахматной доске региональной политики. Сменяющие друг друга византийское, османское и турецкое правительства защищали собор от влияния времени - и это сохранило его центральную роль не только для самого памятника, но и для будущих поколений, включая нас с вами. Для нас, учеников и наследников византийского и османского искусства и культуры, крайне важным является то, чтобы нынешнее турецкое правительство продолжило традицию ответственного патронажа.»

Поскольку Эрдоган не может просто взять и вычеркнуть Ататюрка и кемализм из истории страны, он просто решил изменить трактовку, - такое мнение на страницах Le Monde высказывает историк Оливье Буке:

«Некоторые важные символы кемализма ныне переиначиваются в угоду неоосманской повестке дня: Собор Святой Софии был после завоевания Константинополя в 1453 году перестроен из византийской базилики в мечеть. В 1934 году по приказу Ататюрка собор был превращён в музей. Президент Эрдоган надеется, что собор снова удастся превратить в мечеть. В ходе памятной церемонии по случаю годовщины завоевания Константинополя 29 мая в Соборе Святой Софии была зачитана 48-я сура Корана ('Победа'). В тот же день было объявлено о начале буровых работ в греческих водах. Одно из суден носит имя Фатих ('победитель'). ... Эрдоганизм во многих отношениях представляет собой эдакую перелицовку кемализма под нужды неоосманизма.»

Будущее Собора Святой Софии - не то, что сейчас реально интересует граждан Турции, - пишет The Independent:

«Вне зависимости от того, какое решение по вопросу превращения собора в мечеть вынес суд (а нам предстоит узнать об этом в течение ближайших двух недель): его анестезирующее действие продлится недолго. А затем население с новой силой ощутит на себе жестокую реальность падения экономики последних двух лет, от которого оно стало ещё беднее. ... Согласно данным опроса Istanbul Economy Research, в котором приняли участие 1537 респондентов, свыше 40 процентов из них назвали главной проблемой страны экономику, 19 процентов заявили, что наибольшие опасения им внушает рост безработицы.»