Кто определяет антивоенные протесты в России?
Российские граждане протестуют против войны различными путями: они рискуют оказаться избитыми на несанкционированных уличных протестах, подписывают петиции; деятели культуры бойкотируют государство как работодателя. Однако большая часть населения продолжает поддерживать правительственный курс. Обозреватели обсуждают роль различных участников событий - и шансы на успех различных форм протеста.
Значимое меньшинство
Tygodnik Powszechny пишет, что нельзя недооценивать протестное движение:
«Пока что Путин может спать спокойно: как заявляет государственный Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ), 68 процентов опрошенных поддерживают президента и говорят ему 'скорее да'. Те, кто его не поддерживают, пишут петиции, письма и призывы к установлению мира. Здесь речь прежде всего идёт об интеллигенции: архитекторах, писателях, артистах, учёных - и так далее. Они, конечно, в меньшинстве. Но как значимо это меньшинство!»
Перемены? Только после войны и кризиса!
Газета Expresso не видит в антивоенных демонстрациях в России признаков скорых перемен:
«Несмотря на демонстрации в десятках городов и антивоенную петицию, подписанную миллионом россиян, речь всё ещё идёт о смелых 'подозрительных лицах'. Задержание Елены Осиповой, пережившей блокаду Ленинграда, трогает нас её мужеством, ... . Но Елена уже с давних пор является активисткой. ... А вот всенародного движения против войны до сих пор нет как нет. ... Лишь затяжная, кровопролитная и разрушительная война вкупе с глубоким экономическим кризисом, вызванным падением рубля, способны изменить положение дел.»
Решающая роль Комитета солдатских матерей
В настоящее время российское правительство всё ещё способно продуцировать военный нарратив. Однако это может измениться, - комментирует France Inter:
«Российскому населению сегодня транслируется один-единственный дискурс - о 'денацификации' Украины, угрозе со стороны НАТО и 'нелегитимности' власти в Киеве. ... 'Китайская модель' демонстрирует то, что информацию можно и заблокировать. Но всё станет ещё сложнее, когда информация об истинном числе погибших в этой войне начнёт просачиваться в семьи. Комитеты солдатских матерей, сыгравшие большую роль в войнах в Афганистане и Чечне, уже начинают свою работу.»
Забастовка деятелей культуры контрпродуктивна
Новая Газета обращается к работникам культуры, которые подумывают об увольнении в знак протеста:
«Ни в коем случае нельзя дать сделать из нас врагов. Это именно то, чего некоторые очень хотят, чтобы в ответ на ультиматум мы оскалились и оскорбились ... Умерим свою гордыню. ... я понимаю боль, с которой один великий европейский режиссер, автор нескольких спектаклей, идущих в Москве, обращается к своим российским коллегам и призывает их объявить забастовку. Он говорит искренне. Но он заблуждается. Закрытие театров и музеев будет подарком для тех, кого он хотел бы наказать. ... Давайте помнить об этом. И беречь то, что можно сберечь. То, что времена изменились, вовсе не значит, что это навсегда. Они изменятся снова.»
Война против демократических устремлений
Путин ведёт войну и со своим народом, - так видит ситуацию онлайн-портал Satori:
«Если Путин воображает, что так называемый 'один народ' (русские и украинцы) и правда существует, то получается, что введением войск в Украину Россия начала войну с самой собой. Возможно, в этом обстоятельстве и кроется объяснение его поступков. Он воюет против усилий Украины по построению демократии, в которой действовали бы принципы правового государства и честной политики. Ведь это может разжечь искру демократии и в его собственной стране. Стареющего деспота может свергнуть только его собственный народ. А он пытается не допустить, чтобы народ набрался 'опасных' идей у своих соседей. »
Иначе Путин управлять не может
Действия Путина не продиктованы ни рациональным расчётом, ни какой бы то ни было личной патологией, - пишет газета Woxx:
«Они обусловлены спецификой созданной им системы. ... Для того, чтобы удерживать власть, Путину необходима постоянная эскалация - как внутри, так и снаружи. Ещё в 2011 году политолог Роберт Хорват дал следующее определение российской внешней политике: это - 'превентивная контрреволюция', обусловленная главным образом внутриполитическими причинами. В рамках этой политики изолируется оппозиция, консолидируются вдоль единой линии различные фракции во власти, а также обеспечивается поддержка в обществе. Расчёт, который, как сейчас снова стало очевидным, следует иррациональной - и в конечном итоге саморазрушительной динамике.»
Теперь дело за российской элитой
В своей статье в газете Adevărul Стефан Властон выражает надежду на то, что среди российской элиты найдутся влиятельные люди, которые решатся что-то предпринять - хотя бы ради собственных детей и внуков:
«В эти дни наверняка ведутся тайные переговоры со спецслужбами НАТО о том, как можно будет утихомирить обстановку в постпутинское время. ... У представителей российской элиты, будь то политической или военной, тоже есть дети и внуки. Они не хотят, чтобы те сгинули в огне ядерной войны. Они не желают коллективного самоубийства. Смещение Путина - хоть мирное, хоть насильственное - это всего лишь вопрос дней. В противном случае население России ждут невероятные страдания - люди будут оплакивать погибших родственников и проклинать тех, кто мог бы это всё остановить, - но не делал этого.»
Народ не принимал этого решения
Ilta-Sanomat указывает на то, что не следует винить всех россиян скопом:
«В это крайне неспокойное время очень важно помнить о том, что простые россияне не виноваты в безумном нападении на Украину, приказ о котором отдало российское руководство. Разумеется, у Путина есть сторонники, мечтающие о восстановлении статуса великой державы. Однако в российской политической системе у рядового гражданина нет никакой возможности повлиять на действия властей, не говоря уже о том, чтобы им противостоять. ... Сколь ужасными ни были бы действия российского государства, нельзя в них винить простых россиян. Решение вторгнуться в Украину принимали не они.»