После заявления Лаврова: Россия хочет переговоров?
В ноябре на Бали пройдёт саммит Большой двадцатки. Ожидается, что в нём примут участие и президент России Владимир Путин, и президент США Джо Байден. На днях министр иностранных дел России Сергей Лавров дал понять, что Кремль может представить себе личную встречу глав двух государств. 'Если поступит предложение, тогда мы будем его рассматривать', - сказал Лавров. Байден в свою очередь заявил в интервью CNN, что не видит 'веских оснований' для встречи. Обозреватели по-разному интерпретируют слова Лаврова.
Насколько позволят обстоятельства
Москва всерьёз настроена на переговоры, - полагает радио Коммерсантъ FM:
«Россия готова к переговорам с Западом на G20. ... [В]се нынешние встречи Путина, в том числе с президентами ОАЭ и Турции - Мухаммедом бен Зайд Аль Нахайяном в Санкт-Петербурге и Реджепом Тайипом Эрдоганом в Астане, посвящены именно этому - организации больших переговоров. И заявления Орбана сделаны именно для поддержки этого процесса. Честно говоря, и Запад по большому счету не против. Но при этом вновь приходится повторять очередной умный тезис: обстоятельства иногда оказываются сильнее. Даже когда есть принципиальное желание большинства участников процесса найти приемлемое решение.»
Нет базы для переговоров
По мнению Kleine Zeitung, заявления Лаврова - это сплошное лицемерие:
«Можно ли сказать, что намечается выход из войны в Украине, которая усугубляется с каждым днём? Ответить на этот вопрос можно довольно быстро. Свои слова Лавров дополнил следующей фразой: Россия, мол, готова к разговору, но от целей своих не откажется. А цели таковы: Украина должна смириться с утратой территорий (ничего не получив взамен), отказаться от вступления в НАТО, быть полностью демилитаризованной и 'денацифицированной' (читай: деукраинизированной). Что это означает на деле? То, что Украина была бы отдана Москве с потрохами. ... Ясно, что подобная ситуация не заслуживает того, чтобы называться 'миром'.»
Цель - поднять шум и посеять раздор
По мнению taz, не стоит питать иллюзий:
«Что это - искра надежды на возможность переговоров? Ничего подобного. Скорее, отчаянная попытка сыграть вообще хоть какую-то роль в международном формате диалога, а заодно и вбить клин в пока ещё крепкое единство стран Большой семёрки и их союзников. Достигла ли война решающей окончательной фазы - этого сейчас никто всерьёз утверждать не может. Но то, что у кремлёвского властителя нет никакого веса на международной арене, теперь проявилось со всей очевидностью.»
Москва намеревается вести переговоры без Киева
Corriere della Sera цитирует приближённого к Кремлю аналитика и видит в его высказываниях признак определённых перемен:
«Научный сотрудник Центра исследования проблем безопасности РАН Константин Блохин заявляет, что 'в американской элите наблюдается раскол. ... Заявления ... турецкого президента Эрдогана ... указывают на то, что на Западе нет консенсуса по украинскому вопросу. Чтобы это разделение ужесточить, нужно лишить Запад уверенности в том, что можно победить Россию. ... '. ... Исключение Украины [из переговоров] – это пока лишь желания Москвы. Но вещи, которые ранее казались непоколебимыми, кажется, остались в прошлом.»
Не повторять ошибок Версаля
России нужно предложить будущее в мире и сотрудничестве, - пишет в своей статье для Libération журналист и депутат Европарламента Бернар Гетта:
«С одной стороны, Украине нужно оперативно поставлять больше оружия, а с другой, необходимо закладывать основы для послевоенного периода. Ведь как только победа Украины станет свершившимся фактом, Киеву и его союзникам придётся сделать выбор. ... Они могут либо захотеть наказать Россию, как в своё время, в 1918 году, была наказана Германия, - либо признать Россию демократией, как то имело место в случае Западной Германии в 1947 году. ... Российская молодёжь отнюдь не в восторге от диктатуры - и не подвержена военной истерии. С ней мы можем установить прочный мир в Европе.»