Украина: каково значение Бахмута в этой войне?
В эти выходные глава российской ЧВК Вагнер Пригожин в который раз объявил о том, что его боевики захватили Бахмут - небольшой город, за который вот уже девять месяцев ведутся кровопролитные бои. Однако соответствуют ли слова Пригожина действительности, пока не ясно. Украина опровергла его заявления. В понедельник Киев заявил, что на линии фронта в Бахмуте ведутся боевые действия. Пресса делится своими соображениями по поводу происходящего вокруг Бахмута.
Как в давно забытые времена
Neue Zürcher Zeitung пребывает в растерянности перед лицом невероятной жестокости боёв за Бахмут:
«Битва за Бахмут - это битва, которая, как казалось, уже не может иметь место в наше время. Российские пехотинцы шли из своих окопов так называемыми 'человеческими волнами' прямо на смерть - покуда им не удалось подавить сопротивление защитников. Такая тактика ведения войны, при которой наступающая сторона иногда теряет многие сотни солдат ежедневно, по мнению многих экспертов, должна была бы остаться в далёком прошлом. Однако эксперты ошибались. В XXI веке война столь же ужасна и отвратительна, как и во времена оные. ... Россия достигла цели и захватила Бахмут, проявляя непреклонную жестокость. ... Для Киева это - тяжёлый удар.»
И что дал России этот успех?
По мнению Tygodnik Powszechny, захват Бахмута - это пиррова победа:
«Украинская сторона, вне всякого сомнения, также понесла тяжёлые потери - по мнению ряда экспертов, потери ВСУ лишь чуть меньше потерь россиян, однако, судя по всему, цель тут оправдывала такие жертвы. Ведь после девяти месяцев этой 'мясорубки' (как русские открыто, а украинцы про себя называют эту битву) у российской стороны наверняка не осталось достаточного количества сил для того, чтобы использовать захват города для нового наступления на Краматорск и Славянск - чтобы хотя бы частично достичь той минимальной цели, которую Путин поставил в феврале 2022 года, а именно - захватить весь Донбасс.»
Активные боевые действия как аргумент
По мнению журналиста Кирилла Рогова, упорная борьба украинцев за Бахмут себя окупила. На своей странице в Facebook он пишет:
«[Украина] убедила Запад в необходимости поставки ей современных систем ПВО и - самое главное - тяжёлой современной техники для наземных операций, обучила военнослужащих пользоваться ей и дождалась её фактических поставок. Могли ли украинцы добиться всего этого, если бы активные боевые действия в эти месяцы не велись? Возможно. Но затишье на линии соприкосновения, безусловно, снизило бы накал украинской темы и активизировало партию 'прекращения огня' на Западе. Идея поставки тяжелых вооружений в ситуации естественного затухания конфликта выглядела бы гораздо менее убедительной.»
Жертвы собственной пропаганды
В своей статье для газеты Eesti Päevaleht историк Олаф Мертельсманн пишет о том, почему за этот небольшой город местного значения было положено столько живой силы:
«Для обеих сторон символическая и пропагандистская ценность Бахмута куда важнее его тактического или стратегического значения. ... Российская сторона, несомненно, угодила в ловушку, превратив Бахмут в важную пропагандистскую тему. Ибо в таком случае приходится жертвовать солдатами даже тогда, когда, собственно, завоёвывать там уже нечего. Исторический пример такого рода - Сталинградская битва. Этот город имел важное пропагандистское значение как для Сталина, так и для Гитлера. ... Боевые действия унесли жизни до миллиона солдат и мирных жителей. ... При этом все усилия вермахта не имели никакого смысла, поскольку 6-я армия была уже окружена.»
Кому - война, а кому - мать родна
Пригожин преследует свои собственные цели, - полагает Алексей Мельник, эксперт из украинского Центра Разумкова. В своей статье на портале NV он пишет:
«Война для Пригожина - это бизнес, и Бахмут - это его бизнес-проект. Говорят, что он имеет большие политические амбиции. Возможно, но для него власть это также и прежде всего инструмент защиты и развития бизнеса. Реализуя 'проект Бахмут', бизнесмен Пригожин работает исключительно на собственный результат, а не 'рынок СВО', на котором он сейчас. Пригожину не интересно, соответствуют ли его действия общему замыслу или критериям военной целесообразности, что вероятно является одной из причин его конфликта с генералом Герасимовым, который по должности должен был бы это понимать.»