Наследие 1968-го года
50 лет тому назад многие страны пережили всплеск студенческого и гражданского движения. Так называемое движение 1968-го года в Западной Европе выступало за демократию, общественные свободы, эмансипацию и защиту окружающей среды. В ходе Пражской весны правозащитники, пытавшиеся добиться демократизации коммунистической системы, были вынуждены отступить - под натиском советских танков.
Антикоммунизм мешает осмыслению истории
В ходе дискуссии о Пражской весне 1968-го года упускается из виду, что в то время в восточном блоке возникло самое что ни на есть либеральное гражданское общество, отмечает газета Právo. И эта забывчивость не способствует истинной культуре памяти:
«О Пражской весне всегда говорят лишь в контексте коммунистической эпохи в целом. Точно так же дело обстоит и в историографии. Однако подход, при котором Пражская весна рассматривается лишь как один из эпизодов эпохи тоталитаризма, представляет собой серьёзную ошибку, и совершается она прежде всего в рамках политического антикоммунизма в Чехии, который видит историю исключительно в чёрно-белом свете. Но как тогда учителя смогут объяснить школьникам, почему в то время смог сформироваться живой интеллектуальный дискурс и возникло столько великолепных произведений литературы, киноискусства и прочих - произведений, до сих пор сохраняющих свою ценность?»
Радикалы и экстремисты изначально обречены на провал
Пример Пражской весны показывает, что и нынешние авторитарные поползновения в политике могут натолкнуться на серьёзное сопротивление, отмечает Financial Times:
«События Пражской весны могут нас многому научить. Например, тому, что основанная на догмах идеология и соответствующая политика изначально обречены на гибель - и тут не важно, идёт речь о коммунизме в стиле 60-х годов или о категоричных установках сегодняшних радикалов слева или справа. И те, и другие предлагают для решения комплексных проблем современного общества совершенно непригодные меры. Они пытаются заставить замолчать критические голоса, высмеивают экспертов и специалистов - и в целом обесценивают доводы и значимость здравого смысла. Итог их деятельности - неэффективность экономики, напряжённая атмосфера в обществе, всеобщее недовольство и усталость от политики.»
Вторая 'весна народов'
1968 год запомнился не только студенческими волнениями в Западной Европе, но и, среди прочего, подавлением Пражской весны, пишет газета El País:
«Многие учёные проводят параллели между событиями 1848-го и 1968-го годов: вся Европа была охвачена волнениями, произошёл целый ряд восстаний против абсолютизма и авторитаризма, которые на первый взгляд никак не были связаны между собой, но на самом деле имели много общего. Маркс пытался доказать, что события 1848-го года укладываются в общую схему, и говорил о так называемой 'весне народов'. После крушения чешского эксперимента по построению социализма с человеческим лицом пресловутый 1968 год не ушёл в прошлое. Спустя всего несколько недель в весьма отдалённом от европейской арены регионе была расстреляна демонстрация студентов, на этот раз - мексиканских.»
Первые ростки взошли в США
Левая газета Birgün рассказывает о событиях, предшествовавших появлению движения 1968-го года:
«Первые семена поколения 68-го были посеяны в 40-е годы в США. Студенческие протесты, которые оказали такое влияние на 60-е годы, начались именно тогда, когда чернокожее население стало переезжать из сельских регионов в города. Поколение тогдашних студентов доказало, что бороться с устоявшимся положением вещей можно не только на улицах - но и на уровне политики и общества. Люди стали открыто выражать свои гнев и ярость по отношению к существовавшим иерархии, авторитетам, холодному рациональному расчёту и обществу, в котором они живут, - тому обществу, которое игнорирует созданные им самим бедность, неравенство и несправедливость.»
Новые правые как зеркальное отражение поколения 68-года
Между поколением 68-года и нынешними новыми правыми можно провести определённые параллели, полагает NRC Handelsblad:
«Например, раздаются требования большей демократии и заявления [со стороны новых правых] о том, что мультикультурализм и влияние ЕС приводят к тому, что будущее страны всё больше выскальзывает из наших рук . ... 'Голос народа' для них крайне важен, а вот правовое государство - не слишком: так, правый популист Вильдерс желает отменить в Нидерландах принцип свободы вероисповедания, а популярный среди правых политиков нового толка Виктор Орбан пытается ограничить свободу прессы. ... Сродни этим призывам к расширению демократии и та борьба за свободу, которую - по их собственному заявлению - ведут новые правые. В 60-е годы 20-го века свободу приходилось отстаивать, сражаясь с консервативными и авторитарными элитами. Новые правые ведут свою борьбу с совсем иными силами - Евросоюзом, исламом и левыми институтами.»
Тогда противоречия были более явными
Непрекращающиеся восторги по поводу событий 1968-го года можно объяснить историческим контекстом, считает главный редактор Politis Денис Зифферт:
«Тот факт, что май 1968-го года продолжает очаровывать умы нынешнего поколения, можно объяснить так: в те времена во многих сферах прослеживался чёткий антагонизм, по отношению к которому можно было выработать свою позицию. ... Встать на ту или иную сторону по вопросу войны во Вьетнаме было намного легче, нежели сегодня сформировать своё мнение о хаосе, творящемся в Сирии. Падение Берлинской стены, интернет, глобализация, изменение климата и всепоглощающая алчность финансовых элит поколебали нашу картину мира и изменили условия борьбы.»
Феминизм в Испании силён как никогда
Спустя 50 лет после событий 1968-го года женское движение в Испании сильно как никогда, с одобрением отмечает El País:
«Феминизм в Испании охватывает все поколения. Юные девушки могут без страха возвращаться домой в тёмное время суток - и это показатель их свободы. Женщины среднего возраста выходят на улицы, отстаивая своё право на равную оплату труда и равные шансы с мужчинами. Пожилые наблюдают за происходящим с чувством радости и ностальгии - ведь на улицах они видят те же плакаты, что и 40 лет назад. ... Политики должны разглядеть возможности, таящиеся в текущем моменте. Государственным институтам необходимо направить требования феминистского движения в надлежащее русло и пойти им навстречу. ... Особенно это важно именно сейчас. Ведь в ситуацим, когда наши партии сами связали себе руки с помощью тактических уловок, такой общественный импульс - это возможность проводить политику, которая для доброй половины населения страны сделает жизнь справедливее.»
Дух 68-го - всегда с нами
Участники движения 1968-го года и сегодня ведут свою борьбу, пишет в своей статье в Magyar Hírlap Янош Рац - сотрудник близкого к правительству исследовательского института по вопросам истории Veritas:
«Каково же наследие 1968-го года? Выходящие на баррикады студенты, новые левые, либерализм, критика общества потребления, культурная и сексуальная революции? Может быть, всё это вместе, а, может быть, и нечто иное. Какой бы ответ мы ни дали, 1968-й год, несомненно, был вызовом, и знать о тогдашних событиях просто необходимо, и в особенности потому, что мир и Европа после 1968-го полностью изменились. Кроме того, участники этого движения всё ещё среди нас, только теперь они выступают в роли сторонников глобализма. И, как и в 1968 году, своей позицией они дают отпор консерватизму и традициям - просто в других местах и под другими лозунгами.»
Франция: протестам 2018 года до 1968-го далеко
Профсоюзы и студенты во Франции протестуют уже на протяжении недель и сравнивают себя с движением мая 1968-го года. Однако сегодня силы, подобной волне 1968-го года, не наблюдается, считает Deutschlandfunk:
«Профсоюзы конкурируют друг с другом и не смогли даже договориться о совместной демонстрации на 1-е мая. ... Газеты в течение нескольких дней хоть и пестрели сообщениями о студентах, блокирующих университетские здания, однако участвовали в этом движении всего несколько сотен молодых людей, требования которых остались весьма размытыми - и ни к какой общественной дискуссии не привели. Даже когда здания вузов были освобождены полицией, то и этот факт не вызвал особого резонанса. И в этот момент даже те, кто не видел этого прежде, осознали, что сейчас во Франции - несмотря на все заверения - нет даже жалкого подобия того революционного духа, что царил в 1968 году.»