Усвоило ли мировое сообщество урок финансового кризиса?

На самом деле не банкротство Lehman Brothers стало причиной финансового кризиса, считает экономист Лино Терлицци в своей статье в Corriere del Ticino:

«Крах Lehman Brothers был следствием кризиса, который к тому времени уже начался, а спусковым крючком послужила недвижимость. ... Причиной того, что кризис быстро распространился на другие финансово-экономические отрасли, стали слишком высокие риски, присущие финансовым продуктам, связанным с недвижимостью. За ними и последовали обвалы курса на финансовых рынках, повлекшие за собой негативные последствия для банков, предприятий, доходов, инвестиций - и потребителей. ... Желание разглядеть различия между финансовым кризисом и банкротством Lehman Brothers может показаться чистым теоретизированием, но это не так. Важно вскрыть действительные причины кризиса, в особенности учитывая тот факт, что мы, как говорится, хотим извлечь из него урок. »

Спустя десять лет после банкротства Lehman Brothers мы не представляем, каким образом можно было бы предотвратить новый кризис, отмечает издание Finanz und Wirtschaft:

«Возможно, все кризисы не похожи друг на друга, так что наработанный опыт и вынесенные из прошлого уроки просто не сработают в новых обстоятельствах. И уж само собой в том случае, если кризис вызвал настолько фундаментальные изменения и разрушительные тенденции, как это было во время кризиса финансовых рынков в последний раз. В этом случае сделанный 15-го сентября 2008-го года вывод о том, что на ошибках учатся, что из кризиса можно извлечь какой-то урок и что, по-видимому, 'конец старого кризиса означает начало нового' - всё это означает лишь одно: никому неведомо, как предотвратить новый кризис.»

Газета Jutarnji list со смешанными чувствами вспоминает о крахе Lehman Brothers и рассуждает о его последствиях:

«Положительным моментом во всей этой истории, которая началась с Lehman Brothers, а закончилась сворачиванием кредитной программы для Греции, является то, что мы стали гораздо осторожнее. Новые правила в сфере финансов в США и ЕС отняли у банков ту безграничную свободу действий, которой те охотно пользовались, чтобы половить рыбку в мутной воде. Однако финансовый крах оставил один нерешённый вопрос: не пришло ли время для нового миропорядка, не зацикленного в первую очередь на деньгах? Возникновение популистских движений, подъём которых мы сегодня наблюдаем, - это прямой результат (пока что мирного) восстания тех, кто ощущал себя рабом прежней системы.»

Издание Le Monde также выражает свои опасения:

«Американские банки ещё никогда не были так могущественны как сейчас, а биржи каждый день ставят новые рекорды. Богатые никогда не были так богаты. ... Однако не это является решающим фактором. После десяти лет экономического застоя и политики экономии те, по кому кризис ударил сильнее всего, отвернулись от элит и бросились в объятья тех, кто обещает им в конце-концов свергнуть устоявшийся порядок. 2008 год посеял сомнения в преимуществах либеральной демократии, эффективности политики открытых границ, а также в том, что власть имущие действительно настроены на уменьшение неравенства. Именно с тех самых пор разочарование стало подпитывать требования представителей идентаризма, стал набирать обороты антилиберализм, а глобализация - двигаться к своему закату. Доверие к системе утрачено.»

Очередной кризис окажется Европе просто не по карману, пишет Tagesspiegel:

«В отличие от ситуации десятилетней давности, сегодня центробанкам было бы почти что нечего противопоставить новому кризису. Ключевая ставка в еврозоне уже находится на нулевой отметке. Её дальнейшее снижение чисто теоретически возможно, правда, последствия будут фатальными: к примеру, даже обладатели малых вкладов будут вынуждены столкнуться лицом к лицу с отрицательными процентными ставками. В политическом плане эта мера более чем сомнительна. Иными словами: вероятность нового кризиса есть, а вот инструментов для того, чтобы с ним справиться, - нет. И на сей раз никто уже не сможет сделать большие глаза и сказать, что его, дескать, никто не предупреждал.»

Издание Dagens Nyheter убеждено, что национализм не сможет послужить защитой от нового финансового кризиса:

«Финансовый кризис пошатнул доверие населения к политическому и экономическому истеблишменту. Если уж эксперты и соответствующие институты не могут добиться успеха, то что же тогда можем сделать мы? Миграционный кризис 2015-го года только усилил эти сомнения и подготовил благодатную почву для популистов. Рыночная экономика и либеральный миропорядок за последние десять лет показали себя лишь со слабой стороны. Одновременно с этим следует отметить, что сотрудничество на международном уровне всё-таки стало важным этапом в процессе 'выздоровления' от финансового кризиса. Национализм и протекционизм - это не прививка от новой болезни, а наоборот - смертельный яд!»

Без основательного реформирования экономической системы возникновение нового финансового кризиса - лишь вопрос времени, полагает The Guardian:

«Тогда опять будут говорить, что подобное [кризису 2008-го года] более не повторится, поскольку государство теперь внимательнее отслеживает ситуацию, а банки отныне обязаны сохранять большую долю собственного капитала в качестве буфера на случай возможных ошибок. Однако даже беглого взгляда на рынки достаточно, чтобы понять, насколько они перегреты, насколько уязвимы в случае внезапных перемен, насколько обманчива их прославленная ликвидность - и как много на них могут заработать те, кто не боится рисковать. ... Нам нужно срочно минимизировать риски и реформировать экономику.»

Медлительность, с которой в Европе принимаются решения, делает Евросоюз гораздо более уязвимым для кризисов, чем, например, США, пишет El Mundo:

«Благодаря динамичности и гибкости своих экономических институтов и сферы администрирования США смогли довольно быстро преодолеть кризис 2008-го года. В Евросоюзе, который лишь недавно свернул программу помощи Греции, дела продвигаются гораздо медленнее. Брюссель принял значительное количество мер, в результате которых произошла монументальная реструктуризация банковского сектора, а также были заключены межгосударственные соглашения для укрепления евро. ... Однако до окончательного оформления финансового союза ЕС предстоит пройти ещё немалый путь. Подъём популистких и ксенофобских движений по всему континенту не позволяет ЕС усилить те механизмы, которые могли бы помочь нам лучше подготовиться к возможной рецессии.»

Члены Конгресса и лоббисты сознательно ослабляют государственные ведомства, призванные контролировать финансовые рынки, - к такому выводу приходит The Washington Post:

«Самый важный урок, который преподнёс нам кризис, состоит не в том, что рыночные механизмы несовершенны. Это и так было понятно любому внимательному наблюдателю. Главный урок заключается в том, что важнейшие законодательные механизмы по регулированию не находят должного применения ввиду раздробленности правительственного аппарата и препятствий, чинимых хищниками-лоббистами. Имеются в виду те самые ограничения, которые отстаивал бывший глава ФРС Алан Гринспен, якобы действовавший в пику правительству. И сегодня финансовая система США подразумевает наличие нескольких наблюдательных органов, подотчётных различным комиссиям Конгресса, - ведь благодаря этому у конгрессменов появляются дополнительные возможности по сбору средств на проведение предвыборных кампаний.»

Несмотря на то, что в экономике возобновился рост, последствия кризиса всё ещё повсеместно дают о себе знать, отмечает La Vanguardia:

«Объём государственной задолженности в целом по миру более чем удвоился и составляет 60 триллионов долларов США; возрос и объём частных долгов - до показателя в 66 миллиардов долларов. Всё это в любую минуту может привести к новому коллапсу. ... Уже на протяжении многих лет банки и концерны снова работают с прибылью, однако преодоление кризиса в большинстве государств было национализировано - то есть возложено на плечи налогоплательщиков. Недовольство этой ситуацией, а также чувство обманутости и разочарования, царящие в среде среднего и рабочего классов, и объясняют изменения, происходящие в политической сфере, а именно: усиление популистских движений - как на левом, так и на крайне правом фланге политического спектра - а также возрождение национализма.»

Financial Times также не удивляет тот факт, что во многих странах мира широкие массы населения отвернулись от элит:

«Бремя расходов и издержек было возложено на тех, кто менее всего был способен его нести. В ходе консолидации бюджетов ставка делалась по большей части на сокращение государственных расходов, а не на повышение налогов. В случае Великобритании это соотношение при тогдашнем министре финансов Джордже Осборне составляло 80 к 20. ... А жертвой в конечном итоге стал 'класс работяг', о котором политики всегда вспоминают лишь тогда, когда им нужны его голоса. ... Чего же тогда удивляться, что белое население Америки, потерявшее рабочие места, которые ранее казались столь незыблемыми, поддержало Дональда Трампа? Неудивительно и то, что в Великобритании примерно та же общественная прослойка поддержала брекзит.»

Издание The Guardian с сожалением констатирует, что в неолиберальной капиталистической системе, которая в своё время и привела к кризису, по сути не произошло никаких изменений:

«Банковский сектор так и остался нетронутым. Планы по введению налога на финансовые транзакции так и остались пылиться в ящике стола. Политические лидеры поговаривали о новой политике 'нью-дил' в целях сохранения климата - но и об этих планах довольно быстро позабыли. Никакого серьёзного переосмысления царящих ныне догматов не произошло, имел место лишь небольшой 'тычок в бок' - но долго сие не продлилось. Суровая правда заключается в том, что у левых был шанс, но они им не воспользовались.»

Следующий финансовый кризис может случиться в Италии, предупреждает газета Die Presse:

«Если из-за недостаточной бюджетной дисциплины ставки на рынках продолжат расти, то рефинансирование долгов ввиду краткосрочности кредитов очень быстро станет весьма затратным. Уже сегодня бремя выплат по процентам составляет около 40 миллиардов евро. А на днях эксперты подсчитали, что из-за растущих процентных ставок объём долгов в последующие пять лет даже при хороших показателях роста может достичь 150 процентов ВВП, а это почти что греческие масштабы - и весьма реалистичный сценарий. Правительство уже готовит население к предстоящим трудностям: недавно представители правительства предупредили о возможных 'атаках' на страну со стороны финансовых рынков - то есть во всех бедах уже заранее обвиняют других.»

Издание Kathimerini также усматривает в ситуации признаки грозящей катастрофы:

«За последние десять лет многие вещи, которые нам, в развитых западных странах, казались чем-то незыблемым, - пошатнулись, в то время как другие явления, казавшиеся до того непредставимыми, стали частью нашей реальности. ... Самое страшное заключается в том, что этот процесс только начался. Конкуренция с набирающими силу азиатскими державами будет лишь нарастать, а технологии Четвёртой индустриальной революции кардинальным образом изменят нашу жизнь и трудовую деятельность. Демагоги сегодняшнего дня будут казаться весьма разумными и осмотрительными - на фоне тех, кто впоследствии придёт им на смену. За следующие десять лет ситуация может значительно ухудшиться.»