Умер папа римский: что воплощал собой Франциск?

Румынский венгероязычный портал Transtelex напоминает о политически мотивированных нападках на папу римского:

«В своих официальных чествованиях [венгерские политики] теперь говорят так, как будто мир прощается с симпатичным, безобидным папой - как будто он никогда не был противоречивым главой Церкви. Но Франциск был так важен не потому, что его все любили, а потому, что он противостоял тем, кто хотел использовать христианство как средство власти. ... Франциск не играл в христианина - он был христианином. И он не отделял Евангелие от реальности. Именно поэтому он стал мишенью. Потому что он омыл ноги мигрантам. ... И потому что он сказал: христиане - это не те, кто указывает на нацию, а те, кто проявляет солидарность с обездоленными.»

Франциск сделал первые шаги на пути к реформе церкви, - отмечает амстердамская NRC:

«Аргентинский иезуит и уличный проповедник Хорхе Марио Бергольо наверняка лучше знал реальную жизнь, чем его предшественник Бенедикт XVI. Бергольо начинал многообещающе. ... В глазах тех, кто хотел бы увидеть, что Франциск ведёт римско-католическую церковь в XXI век, он совершал лишь малые шаги, но не проводил коренных изменений. Возможно, его шаги были столь малыми именно потому, что предстоял он мировой церкви, окормляющей верующих и в консервативных странах - где число прихожан растёт - и церкви, в которой имеется и оппозиция в лице консервативных кардиналов и епископов.»

Амстердамская De Volkskrant отдаёт должное почившему понтифику:

«Папа римский Франциск был важным голосом, напоминавшим о нравственности в мире, в котором к людям, не принадлежащим к своей собственной группе, всё чаще относятся как к врагам. ... И при Франциске церковь оставалась по сути консервативным институтом с архаичными взглядами по поводу женщин, гомосексуальности и ряда других тем. Но всё же призывом к миру и своей непоколебимой поддержкой сирых и убогих он в известной степени вернул церкви авторитет в вопросах морали и нравственности. В мире, в котором так часто не хватает человечности, Франциск обладал ценным голосом. Надеемся, что его преемник продолжит в том же духе.»

Венская Kronen Zeitung надеется на то, что стратегия Франциска будет продолжена:

«Да, аргентинец с итальянскими корнями не войдёт в историю как большой реформатор, но он совершал необходимые поступки в нужное время, своим личным примером демонстрируя скромность и смирение. Он порицал оторванность церковных чинов от действительности. Он читал нотации самовлюблённым эгоманам в церковном облачении. Он был голосом слабых и маргиналов и прислушивался к голосу паствы. Путь, проторённый Франциском для того, чтобы церковь в 21 веке шла в ногу со временем, был верным. Остаётся только надеяться, что его преемник последует по тому же пути.»

Брюссельская Le Soir критикует недостаточные меры, принимаемые церковью для борьбы с сексуальным насилием:

«Несмотря на то, что в отношении сексуального насилия над несовершеннолетними и женщинами, расследования которых стали отличительной чертой его понтификата, папа демонстрировал чёткую риторику и осуждал произошедшее, а также назвал преступлением то, что прежде прикрывалось маской 'греха', который даже отпускали провинившимся, по мнению жертв и их защитников папа Франциск и церковь сделали недостаточно. Ватикан, продолжающий признавать лишь свои собственные законы, защищал и покрывал насильников - священников и епископов, на которых в столь многих странах разочарованные верующие подавали в суд - и до сих пор вынуждены ждать, что церковь возместит причинённый ущерб.»

По мнению Salzburger Nachrichten папа римский запутался в противоречиях:

«Франциск оставил после себя образ очень неоднозначной фигуры. Папа не укладывается в схему 'консервативный - прогрессивный'. С одной стороны, он открыл церковь для гомосексуалов, а с другой - порицал аборты как преступление и убийство. С одной стороны, он назначал женщин на высокие административные посты в Ватикане, а с другой - тормозил их допуск к рукоположению. С одной стороны, он указывал путь к децентрализованной, прогрессивной церкви, а с другой - строго порицал немцев, которые особенно рьяно взялись за реформирование института церкви.»

Миланская Corriere della Sera сомневается в том, что послание Франциска дошло до паствы в целости и сохранности:

«Если церковь является, как он назвал её, 'полевым госпиталем после битвы', то Франциск скончался на этом поле в духе служения. ... Он был великодушен ко всем, даже за счёт собственного здоровья. ... Когда он осознал, что ему осталось совсем немного времени, он сформулировал в своих текстах к пасхальной литургии - самые глубокие и даже шокирующие слова, которые могло бы услышать израненное войнами человечество. Сегодня, в день скорби о его смерти, слова эти, вероятно, будут услышаны, хотя бы формально, всеми. Насколько они будут поняты или разделены - неясно, учитывая лицемерие некоторых некрологов. 'Слёзы должны быть искренними, но не выжимаемыми из приличия', - пророчески писал он.»

Папа Франциск был прогрессивнее, чем того хотелось бы церковным ястребам, но и традиционнее, чем того хотелось бы либералам, - подытоживает люблянская газета Večer:

«В начале своего понтификата его рассматривали как папу компромиссов. Правда, речь шла скорее о компромиссах с традиционным уклоном. ... Папа 'конца света' совершил революцию, но всё же куда меньшую, чем ожидалось. Он покинул сей мир в убеждении, что злу никогда не победить добро. И тем не менее даже сам глава крупнейшего религиозного сообщества и старейшего института дипломатии в мире оказался не в состоянии остановить хотя бы одну войну. Давно уже папа не оставлял мир, находящийся в столь неспокойном состоянии. Уже давно не было так, чтобы жизнь столь мало значила и так мало ценилась, а бессилие перед богами войны было столь разрушительным.»